Этнополитическая ситуация в Верхневолжском и Волго-Вятском регионах
в конце XV века. (Кликнуть для увеличения).

В этом материале кохомского историка Василия Малышева пойдет речь об этнополитической ситуации в Верхневолжском и Волго-Вятском регионах в конце XV века. Военном и этно-культурном давлении В.К. Московского на соседей, постмерянские субэтносы того времени и об появлении "тайного" офенского языка, являвшегося совоеобразным культурным ответом представителей верхневолжской русско-мерянской культуры на гегемонию Москвы.

Гегемония Москвы.

Последняя треть XV века характеризуется нарастающей гегемонией Москвы на всём русско-мерянском пространстве Верхневолжья и усилением промосковских элит как основы для дальнейшего "имперского" пути развития Московского государства. В 1450-х годах, со сломом мерянской этнической базы в Галич-Мерьском княжестве (Шемякины войны), настал черёд для "переформатирования" и "старорусских" княжеств Верхневолжья.

Буквально через несколько лет потеряли остатки самостоятельности Нижний Новгород и Суздаль. В 1460-х годах Ростов и Ярославль попали в зависимость от Москвы, а в 1470-х были присоединены к московским владениям. Усиление Москвы в этот период обусловлено отходом московской династии Даниловичей от традиционного покровительствования местным постплеменным элитам и включением в состав московской аристократии множества представителей инокультурных и иноэтничных элит из южнорусских земель, "из литвы", из татар, - голодных и жестоких к местным автохтонам. Разоряющая наши северные сёла "литовская орда" - яркий образ северных былин, отразивший этно-политическую обстановку в рассматриваемый период.

Галич-Мерьское княжество и его соседи в середине XIV века.
(Кликнуть для увеличения)

Часть земель на восточных окраинах Нижегородского и Галич-Мерьского княжеств (История Галича Мерьского и Галичской земли), населённых восточными мерянами, не приняла власть Москвы и вошла в союз с ветлужскими марийцами. Спор шёл за Галич-Мерьский и Кострому. Противостояние нарастало и разразилось в итоге ожесточённой Трехлетней войной (1467 - 1469). Московские отряды огнём и мечом прошлись по Унже и Ветлуге. Отразив угрозу на мерянском направлении, московиты решили нанести удар по главному для них оппоненту - по Казани. Итог войны оказался неоднозначным: заволжских мерян Москва потеснила, но вот доступ на Вятку казанцы ей перекрыли.

Так или иначе, но Москва почувствовала в себе силу, способную на дальнейшие завоевания. В 1471 году покусилась на сам Великий Новгород. И походя присоединила Ярославль. В 1474 году присоединила западную (наиболее мерянскую) часть Ростовского княжества (восточная часть была подчинена ранее). В 1478 году Великий Новгород был повержен. В том же году произошёл конфликт Москвы с Казанью из-за Вятки, в результате которого казанцы потеряли на неё влияние.

В 1484 году московитам удалось поставить на Казанский престол своего ставленника. Продержался тот всего пару лет. Тогда в 1487 году Москва организовала новый поход, взяла Казань и вновь посадила на трон того же своего ставленника. На этот раз он продержался три года. Его сместил сибирский хан. Он оказался, однако, не лучше, и казанцы сами выпросили у московского князя себе ханом братца прежнего московского ставленника. Казань на некоторое время сделалась вассалом Москвы.

Естественно предположить, что в эти годы мерянские общества Унжи, прежде непримиримые, вынуждены были признать главенство Москвы. Впрочем, власть Москвы не была здесь абсолютной, а могла выражаться во взимании таможенных сборов и свободном хождении русских судов по Унже. Во всяком случае, подчинение не могло произойти "автоматически", только по факту вассалитета Казани в отношении Москвы. Так, более лояльная к Москве Вятка была подчинена той только в 1489 году, да и то "в общем и в целом". Тем не менее, в это время усилился поток мерянских переселенцев с Унжи на Ветлугу, - подальше от "гегемона".

Ассимиляция.

Ассимиляция мерян Верхневолжья под воздействием ряда неблагоприятных для жизни и хозяйствования обстоятельств в этот период ускорилась. Часть мерян Верхневолжья покидала родные земли и вместе с унженскими уходила на Ветлугу в Меровию. Оставшиеся входили в общение с русскими поселенцами, что через два - три поколения приводило к частичному обрусению. И всё же, процесс не был однонаправленным. В течение XI - XIV веков на Верхневолжье, вокруг городов, на новгородской и мерянской подоснове сложился особый "старорусский" этнос с бытованием в его среде как славянских, так и мерянских элементов культуры. Наиболее яркий пример этого - наличие у жителей Верхневолжья в XV - XVI веках двойных и тройных имен: славянское, мерянское и христианское.

Н.А. Кошелев. Офеня-коробейник 1865.

Офен, Елтон, Галивон елман, Жгон.

Ассимилируемые меряне в большинстве вливались в этот "старорусский" этнос. Но, с подчинением его центров (Ростов, Ярославль) Москве, этнос этот перестает быть самостоятельным, и с конца XV века его стоит рассматривать как субэтнос московитского русскоязычного народа. Представители московской администрации и их соглядатаи появились повсюду. И местным, как этническим мерянам, так и верхневолжским "старым" русским стало невмоготу. Выход нашёлся в формировании своего "тайного" языка на основе мерянских, редких старославянских, а так же греческих слов. Имперской по сути унификации было противопоставлено культурно-языковое творчество масс.

Первым появился язык суздальских торговцев Офен. Именно в Суздаль и его окрестности после его подчинения Москве были направлены беженцы из павшего Константинополя, зачастую - люди не бедные, купцы. Приказчиками к ним и торговцами в разнос поступали местные, как "старые русские" - суздальцы, так и меряне из окрестных деревень. На то, что деревни под Суздалем довольно долго держались этнической "старины", указывают свидетельства европейских путешественников XVI века. К тому времени, за столетие, они уже обрусели, но степень их "русскости" была под сильным вопросом. Обучившийся русскому в Москве, иностранец до Суздаля ещё как-то мог объясниться с местными содержателями постоялых дворов вдоль Стромынки, но сразу за Суздалем ему пришлось прибегнуть к помощи толмача.

Офен был первым. А потом появятся Елтон, Галивон елман, Жгон, а в итоге - ещё пол сотни "тайных" языков на основе офенского, которые каждодневно помогали выжить и заработать простым людям.

Вместе с тем, в ряде местностей, где при старом порядке возле княжеских центров в качестве рыбалей и бортников процветали обширные мерянские общества, в конце XV века московская администрация закрепила за учреждаемыми станами названия Чуцких и Мерских. Просто признала очевидное. И эти названия сохранялись в течение XVI - XIX веков! Пока последние меряне здесь не обрусели, названия не трогали. Кроме того, ряд местностей северного Заволжья с мерянскими названиями долгое время оставался ясачным и частновладельческим, что обеспечивало для местных некоторую автономность бытия, в том числе в этно-культурном отношении.

Текст и карта: Василий Малышев. Кохма. 2021.
Под редакцией Merjamaa  2021.