Когда мы говорим о патриотизме, то, как правило, мы под этим словом подразумеваем любовь к родине, любовь к стране в таком самом широком смысле, когда, как в стихотворении, «и тропинка, и лесок, в поле каждый колосок, это Родина моя, всех люблю на свете я», подразумеваем масштабы скорее всей страны.
Между тем, недооценивается, как кажется, роль так называемого локального патриотизма – это речь идет о любви к малой родине. То есть, можно как бы любить всю страну, а можно любить тот город, в котором ты живешь, в котором ты вырос, с которым тебя очень многое связывает. И если на уровне государства всячески поддерживается патриотизм в масштабах всей страны, то если смотреть на запросы со стороны общества, со стороны жителей, то мы увидим, что запрос на локальный патриотизм в каком-то смысле намного сильнее. И желание как-то манифестировать любовь к родному краю и рефлексировать по этому поводу очень-очень сильно развито. Особенно в небольших городах и в деревнях. Чем меньше населенный пункт, тем больше запрос на поиск уникальных особенностей, чего-то неповторимого и прекрасного, чем местные жители могли бы гордиться. В масштабах Москвы эта история немножечко растворяется, потому что слишком большой и слишком сложный город.
Если говорить об отношении государства к локальному патриотизму, то мы увидим, что, чем общество более тоталитарно, тем оно жестче относится к этой низовой инициативе. В этом смысле одним из показательных явлений является то, что произошло в советское время, когда на самых разных уровнях этот локальный патриотизм всячески подавлялся и подразумевалось, что любить нужно всю большую советскую родину, а может быть даже весь мир, угнетенных рабочих других стран, если мы двигаемся к мировому коммунизму. И показательно, что движение к мировому коммунизму и создание советского государства сопровождалось, в том числе, как раз разгромом краеведения, которое произошло в сталинские годы – типичная научная дисциплина, которая акцентируется именно на локальных особенностях местной культуры, местной истории.
Вот это оказалось в советское время не нужным и даже идеологически вредным.
Тем показательнее, что в постсоветское время, когда прежние жесткие идеологические рамки перестали работать, по всей стране произошел невероятный взлет этой локально-ориентированной культуры и локального патриотизма, что проявлялось на самых разных уровнях.
Начиная с того, что почти все города начали массово придумывать себе гимны, гербы, и как-то их внедрять. Важную роль стали получать местные праздники.
И показательно, что в конце 90-х годов по всей стране прокатилась волна формирования именно местных локальных праздников типа дня города, дня поселка и так далее. Сейчас уже даже у самой маленькой деревни, где казалось бы, 10 домов, но тем не менее, они тоже празднуют день деревни и этот праздник действительно для них имеет большое значение. В местной культуре это очень сильно проявилось.
То есть это возрождение краеведения.
Если в любом городе пойти в местную библиотеку и посмотреть, сколько книг и статей по истории местного края было опубликовано за пять лет советской власти и за пять лет постсоветской власти, то мы увидим невероятный всплеск и активную деятельность. В этом направлении выходят и книги, и статью почти в каждой районной газете есть.
Собственно, местные медиа – районные газеты, которые достаточно формально подходили к освещению какой-то локальной проблематики, сейчас очень сильно востребованы, если смотреть опять же данные социологических опросов, то во многих регионах местные газеты более популярны, чем какие-то СМИ, которые в масштабах всей страны действуют.
И даже на уровне социальных сетей, если мы посмотрим социальную сеть ВКонтакте, то увидим, что почти каждый житель того или иного населенного пункта, зарегистрированный ВКонтакте, он вступает в группу, например, «торопится моя любовь», «мы все из Омска» и так далее, и так далее. И количество этих локальных групп в социальных сетях и локальных форумов, объединяющих местных жителей, где происходит какая-то жизнь и обсуждение городской проблематики, огромно.
Собственно, показательным примером того, как это работает, и какие изменения произошли в сознании жителей этих населенных пунктов за последние пару десятилетий, это то, что произошло с традицией песен про города. В советское время у многих городов были песни, посвященные любви к этому городу, но если посмотреть советскую песенную традицию, то композиторы могли написать про город Орел, Омск, песню, которая потом профессионально записывалась и исполнялась.
Если мы проанализируем тексты этих песен, то мы увидим, что в них нет почти ничего специфического. То есть локальной специфики нет. И вообще зачастую нет города. Очень большое количество советских песен о городах, в которых воспевается небо синее, зелень лугов и так далее. Будто бы это вообще не про город, а про какой-то сельский населенный пункт. И многие устроены так, что, кажется, можно просто подставить название другого города, и песня ничуть ничего не потеряет. Потому что ничего специфического там нет.
Если мы посмотрим те песни о городах, которые существуют в постсоветское время, даже, например, в социальных сетях, не секрет, что та же социальная сеть ВКонтакте, где размещается очень много аудиофайлов, и среди них огромное количество песен, посвященных тому или иному населенному пункту. Как правило, они в тех же самых локальных группах скапливаются. Мы увидим совершенно другую картину. Во-первых, большинство этих песен сочиняют уже не профессиональные композиторы, а непрофессиональные. В диапазоне от каких-то местных поэтов и заканчивая подростками, которые пишут рэп про свой родной Торопец или какой-то другой город.
Мы увидим, что в этих песнях очень ярко проявляется именно местная специфика. То есть тут уже невозможно подставить название другого города, потому что в самом тексте песен очень активно описываются, фиксируются какие-то вещи, связанные с местной спецификой: будь то история этого города или какие-то знаковые местные здания и так далее. Вплоть до того, что появляется такой любопытный феномен, как краеведческий рэп. Это когда молодые рэп-исполнители, решая сочинить песню про свой родной город, вынуждены обращаться к краеведческим пособиям.
Они не очень хорошо представляют, как именно выстроить, описать уникальность своего города так, чтобы это было действительно на высоком уровне, достойно и убедительно, поэтому они обращаются к краеведческим пособиям, изучают историю города и потом, собственно, в форме рэпа описывают его историю, происхождение, ключевые события его истории и так далее. Очень часто в этих песнях появляются реалии, которые абсолютно непонятны людям, которые не живут в этом городе. То есть, основным потребителем этих песен становятся местные жители. Если раньше советская песня скорее была направлена вовне, чтобы прославить город Тверь по всему Советскому Союзу, то здесь это история про внутренне потребление. Количество, постоянно растущее, этих песен, и их очевидная востребованность говорит о том, что для местных жителей это действительно достаточно важная история. Чувства жителей к родному краю и стремление как-то проявлять эти чувства, несомненно, нуждаются в некоторой подпитке.
То есть, если город страшный, ужасный и там вообще нечем гордиться и все плохо, то жители, которые может быть изо всех сил и рады бы найти в нем что-то уникальное и как-то его полюбить, рано или поздно опускают руки, и отсутствие локального патриотизма, какие-то проблемы с ним, могут привести к желанию уехать из города, что, конечно, для того города, откуда они уезжают, плохо.
Потому что мы понимаем, что человеческий капитал в современных условиях – это один из самых важных ресурсов. Особенно это, конечно, касается молодежи. Поэтому работа с локальной культурой, локальными особенностями города – это важное направление, которым следовало бы заниматься местной власти, заинтересованной в том, чтобы как-то удержать жителей и сделать их жизнь более качественной, чтобы им действительно было чем гордиться.
Понятно, что в первую очередь для этого нужно быть эффективной властью и делать жизнь города лучше в прямом смысле слова. Однако, работа с этим локальным патриотизмом, с локальной культурой – это тот ресурс, который зачастую ими не используется, хотя он мог бы тоже работать на формирование какой-то вот устойчивой сильной локальной идентичности, локального патриотизма.
В этом смысле показательным примером является, например, установка памятников.
Не секрет, что в последнее десятилетие в городах самого разного масштаба довольно много происходит установок новых памятников, причем одним из трендов является установка каких-то стебных, смешных памятников. Например, водопроводчику, вылезающему из люка, и так далее.
К сожалению, как показывает практика, большинство этих памятников абсолютно мимо местных жителей проходят. То есть, их воспринимают скорее с удивлением и неприязнью. В то время, как если бы эти памятники как-то манифестировали и поддерживали локальную идентичность города, его уникальность, то отношение к ним могло быть совсем другим, они могли быть важным объединяющим ресурсом.
Приведу такой пример. В городе Бологое Тверской области, где мы с коллегами много лет проводили исследования, существует несколько устойчивых стереотипов, представлений о том, чем же собственно город является уникальным, и они связаны с несколькими вещами. Во-первых, с его срединным положением между двумя крупнейшими городами России, между Москвой и Петербургом. Местная интеллигенция даже иногда называет этот город маленькой столицей между двух столиц, что тоже очень показательно с точки зрения локального патриотизма. С другой стороны, это крупный железнодорожный узел, и все, что касается железнодорожной тематики, для них тоже очень востребовано.
Если говорить о каких-то культурных текстах, которые связываются с этим городом, то, например, существует такая шутка, что Бологое – это то место, где бордюр переходит в поребрик. Тут обыгрываются городские диалекты, названия одного и того же явления в Москве и в Питере. И, собственно, одним из осмысленных памятников, причем из очень дешевых, который можно было бы установить в городе Бологое и которые работали бы на укрепление этой локальной идентичности, это можно было бы поставить в центре города верстовой столб указатель, где одна стрелочка показывала бы в сторону Москвы, а другая в сторону Петербурга, и на одной было бы написано бордюр, а на другой написано поребрик. Очевидным образом этот памятник стал бы и достопримечательностью в масштабах всего города для внешних посетителей, и явно очень позитивно был бы воспринят местными жителями, потому что он бы как раз акцентировал уникальность города, его отличительные черты. К сожалению, в городе так и не был установлен этот памятник, зато в соседнем райцентре, который совсем не настолько посередине между Санкт-Петербургом и Москвой, подобный памятник был установлен и попал в федеральные СМИ, и местные жители очень хорошо к нему относятся, делают сэлфи на его фоне и так далее. Это типичный пример того, как можно работать с этими вот локальными смыслами для развития локального патриотизма.
