В продолжение истории борьбы постмерянского населения костромского Заволжья затронутой в наших предыдущих публикациях «Шемякины войны. Меря в контексте политической истории Московии 15 века», «570 лет великому княжеству Устюжскому», «Меря, мари и татары в Трёхлетней войне 1467 - 1469 гг. Москвы с Казанью», «Опричнина XVI века и Мерянская земля».)

Вологодские и костромские краеведы и историки уже неоднократно писали о походе одного из разинских атаманов, Ильи Ивановича Пономарева, на Север в 1670 году. Вроде бы все детали этого неудачного для восставших рейда известны, но вот в книге Л. Белова, В. Зубова «Галичь (Ярославль, 1983) есть любопытный факт. Оказывается, наши люди воевали («воровали») против царя под красным «пестрядинным» знаменем! (Пе́стрядь — грубая льняная или хлопчатобумажная ткань из разноцветных ниток, обычно домотканая).

Так вот из какой ещё старины идут наши революционные символы!

Мерянское и постмерянское население Заволжья насильно переводимое в течении XVII века из ясачного и черносошенного сословия в крепостные не хотело мириться с царской политикой. На неё они отвечали побегами, причем число побегов из года в год возрастало.

Вот что про это написано в книге Л. Белова и др. «Галич» (Ярославль, 1983)

В челобитной галичских дворян от 1657 года, адресованной царю Алексею Михайловичу, говорится, что в то время, когда дворяне находились на царской службе: 

«люди наши и крестьяне домишка наши разграбили, животы и пожитки наши побрали и сами от нас, холопей твоих, разбежалися и, побежав, домы свои пожгли... А мы, холопи твои, коли излучимся в разоренных своих домишках, и, увидав их побег, и за ними сами в погоню ездим и людишек своих посылаем, и те наши беглые люди и крестьяне нас, холопей твоих, и людишек наших и крестьянишек до смерти побивают, стреляют из луков и пищалей. ...А где мы беглых своих людей и крестьян догоним... и те наши люди и крестьяне с нами бьются до смерти».

Этот документ свидетельствует о том, что почва для крестьянского восстания в Галичском уезде созревала давно.

В 1670 году до галичского края докатился слух о восстании Степана Разина на Волге.

В начале ноября 1670 года на Ветлуге появился разинский атаман Илья Иванович Пономарев (царские документы именуют его Илюшкой Ивановым). В восточной части Галичского уезда (в Поунжье, в городе Унжа и верхнем Поветлужье) он собрал из крестьян отряд в 370 человек, который и начал громить вотчины и поместья и «по мирской сказке», то есть по указаниям крестьян, истреблять дворян и боярских приказных людей.

«И побивает де тот вор Илюшка с чернью дворян и прикащиков», — сообщали в донесении царю местные галичские воеводы.

Чтобы поднять широкие массы крестьян, Пономарев стал распространять «прелестные письма», то есть воззвания. Читать эти письма на крестьянских сходах и сборищах он заставлял духовенство и земскую администрацию. И многие попы и земские старосты не смели отказываться, ибо боялись суровой кары марийского атамана (он грозил, что нерадивых «срубит»). Не столько за совесть, сколько за страх участвовали они в повстанческой агитации.

«Целовальник Семенов, — читаем мы в материалах допросов,— от вора Илюшки... принял воровское письмо, а земской староста Тараско Григорьев вместо бирюча на Унже кликал клич, а чел де то воровское письмо с Унжи посадской макарьевской поп Тимофей...»

Восстание разгоралось.

в Москву полетели сообщения испуганных воевод. Сам царь Алексей Михайлович забил тревогу и обратился к мятежному Галичскому уезду с увещеванием:

«И ныне ведомо нам, великому государю, учинилось, — писал он, — что в Галицком уезде, в Ветлужской волости, по деревням и погостам вор и изменник казак Илюшка Иванов рассылает воровские прелестные письма, а вы им верите...»

Царь не ограничился, конечно, одним увещеванием. Галичский воевода Семен Нестеров получил из Москвы приказ о немедленной ликвидации восстания с помощью вооруженной силы. Хотя к этому времени главные силы Разина были уже разбиты под Симбирском, но восстание галичских крестьян беспокоило царя, ибо, по выражению одного историка, «из Илюшки мог вырасти новый Стенька».

Отряд Пономарева потерпел поражение около Макарьевского монастыря от войск царского воеводы Нарбекова и отступил к Унже. Затем он начал движение на север от Унжи к Судаю. Пройдя большой путь, отряд Пономарева осадил Судай. Руководить осадой Пономарев оставил старшину отряда Михаила Федоровича Мумарина, а сам с девятью людьми на пяти подводах отправился к Тотьме «для подзору и проведывания про ратных людей и ружья». В связи с наступлением зимы он рассчитывал отвести свой отряд на север, чтобы там скрыться от царских войск и спокойно перезимовать.

11 декабря тотемский воевода Максим Григорьевич Ртищев получил сведения о том, что в окрестностях Томьмы были замечены шесть казаков из отряда Ильи Пономарёва. М. Ртищев выслал против разинцев сотню тотемских жилецких людей, которые пленили повстанцев. Среди них оказался атаман Илья Пономарёв.

В описи вещей, отнятых у Пономарева при аресте, значится и «знамя воровское пестрядильное красное».

Тотемский воевода Илью Пономарева и его товарищей приказал «пытать накрепко и огнем жечь».

В своём письме царю воевода М. Ртищев сообщал:

«Велел я, холоп твой, воров тех огнём жечь и накладом железа калёного пытати. А в расспросе и промеж пыток с огни те баяли, что ехали для надзору и разведывания ратных людей и ружья, и имена свои подлые пролаяли…»

А 12 декабря 1670 года Илья Иванович Пономарев был повешен у Тотьмы, на берегу реки Сухоны. К сожалению, в известных документах мало данных для того, чтобы точно установить это место. На окраине города течет речка Удавиха, за которой хоронили людей, умерших «не своей смертью». По-видимому, там и казнили Пономарева. 

Но галичские крестьяне не верили в смерть своего атамана и ждали его возвращения. Поэтому галичский воевода Семен Нестеров просил Ртищева переправить в Галич Мерьский тело Пономарева для опознания. Получив труп атамана, С. Нестеров на торговой площади города снова повесил его и прикрепил к виселице доску с изложением «вины» атамана. Многие участники восстания были казнены в Галиче Мерьском, Чухломе, Ветлуге и других местах.

Что же касается М. Ф. Мумарина, то он с остатками своего отряда от «Судаева городка» дошел до Великого Устюга, где его поймали и отправили в Москву с несколькими его помощниками.

Еще показательнее все выше сказанное видится в свете происхождения самого атамана.

Илья Иванович Пономарев по этническому происхождению был мариец. Родился в городе Кадом, Кадомского бейлика Касимовского ханства. Первоначально служил князю Буйносову-Ростовскому, затем бежал от своего хозяина и вступил в ряды донских казаков, присоединившись к восстанию под руководством Степана Разина.

Илья Пономарёв стал одним из разинских посланцев, посланных поднимать крестьян на восстание по городам и селам марийского правобережья Волги. В Козьмодемьянском уезде (горные марийцы) он был схвачен и заключен в темницу. 3 октября 1670 года небольшой отряд разинцев (30 чел.) при поддержке местных марийских жителей без сопротивления занял город Козьмодемьянск. Воевода И. Побединский, местные дворяне и начальные люди были убиты, а все узники, в том числе и Илья Пономарёв, были выпущены из темниц на свободу. Пономарёв заслужил поддержку марийцев и был избран одним из атаманов. Вместе с жителями Козьмодемьянска и окрестными крестьянами он ходил в поход на соседний город Цивильск, но не смог взять город штурмом.

После этого Атаман Илья Пономарёв со старшиной Мироном Мумариным и сформировали из марийцев повстанческий отряд численностью около 100 человек, с которым отправились на Ветлугу и Галич Мерьский поднимать крестьянское восстание.

Заключение.

Почему же атаман поднял черносошенных и по-видимому ясачных из южных и восточных районов Галичского уезда (т.е. с Унжи и верховьев Ветлуги)? И почему вообще именно туда пошел с марийским отрядом из Козьмодемьянска (Цыкмы)?

Видимо потому что сам был этническим финно-угром (родился в городе Кадом, Касимовское царство, в традиционном ареале проживания кадомской мордвы эрзи и мокши) и шел вместе с марийцем Мироном Мумариным в хорошо известные им места к своим ближайшим родичам. В XVII веке население Поунжья, Галича Мерьского, Чухломы, и верховьев Ветлуги было еще не до конца обрусевшими меря и ветлужскими марийцами (костромские марийцы). Все XV и XVI века в ходе «Шемякиных войн», «Трехлетней войны 1467 - 1469 гг. Москвы с Казанью» (в ходе которой марийцы с татарами осаждали Галич Мерьский и другие города Заволжья), войн и мятежей связанных с завоеванием Казанского ханства в середине XVI века и, по видимому, с последующими «Черемисскими войнами» второй половины XVI века, они воевали с московскими князьями и царями за свой традиционный мир и свободу. 

Мерянское население Заволжья насильно переводимое в течении всего XVII века из ясачного и черносошенного сословия в крепостные не хотело мириться с политикой московских царей. Именно по этому и поддержало марийского атамана, своего сородича, Илью Ивановича Пономарева.

Merjamaa. 2021

Дополнительное чтение по теме:

«Шемякины войны. Меря в контексте политической истории Московии 15 века»

«570 лет великому княжеству Устюжскому»

«Меря, мари и татары в Трёхлетней войне 1467 - 1469 гг. Москвы с Казанью»

Опричнина XVI века и Мерянская земля».)