В знаменательные осенние дни поминовения предков – Деды, мы, краеведы из общества «Metsa Kunnta», устроили вылазку в западное Подмосковье, в некогда пограничные места балтско-финского мира . Целью поездки была деревня Луцино в окрестностях подмосковного Звенигорода.

Этот древний край до сих пор таит ряд загадок, на которые придется искать ответы. В раннем железном веке верховья Москвы-реки были густо заселены людьми Дьяковской культуры. Позднее, в начале XIII века, здесь находилась северо-западная граница так называемой «Вятичской анархии» - участок холмов и непроходимых лесов на правом берегу Москвы-реки на стыке между Ростово-Суздальским, Смоленским, Черниговским и Рязанским княжествами (А. А. Юшко. О междукняжеских границах в бассейне р. Москвы в середине ХII—начале XIII в.). Кстати, находящийся в полусотне километров Можайск крестился, возможно, только в середине XIII столетия (Г. Мокеев. Град святого Николы Можайского).

В 15 км от Луцино, выше по течению Москва-реки, стоит знаменитая деревня Хотяжи, уже тенденциозно названная жадными до сенсаций журналистами древней столицей Подмосковья (Макухо А. Найдена древняя столица Подмосковья). 
И, конечно, наш интерес к Луцино усиливало имя вятичей, которых далеко не все исследователи считают славянами. Например, по мнению Т. Н. Алексеевой Вятичи в антропологическом отношении могут рассматриваться как ославяненное узколицее восточно-финское и балтское население: "Судя по археологическим данным, к юго-западной же волне славянской колонизации Восточной Европы относятся и вятичи. Однако они не имеют того комплекса признаков, который характерен для потомков пражско-корчакской и пеньковской культур. Для них характерна долихокрания в сочетании с узким лицом и средневыступающим носом. Нет в облике вятичей и сходства с польскими (ляшскими) славянами, которые отличаются более крупными размерами черепа. Мы не можем также на основе антропологических  данных оценить и контакты с донскими славянами о физическом облике которых мы не имеем представления из-за отсутствия антропологических материалов. Зато вполне  отчетливо обнаруживается в облике вятичей присутствие черт, типичных для финно-угорского населения Восточно-Европейской равнины"

К слову, например, Татищев тоже считал вятичей не славянами, а сарматами. «Имя их есть сарматское и знаменует на сем языке людей грубых, беспокойных, каковы они и в самом деле были. Чуваши доныне именуются на мордовском языке - ветке». 

Любопытно, что по переписи 1678 г. среди перечисленных жителей Луцино есть крестьянин с финским именем Локало, что можно перевести как «грязнуля».

Схема расположения посещённых нами объектов

«Село Луцино, расположенное в 7 км к западу от Звенигорода, впервые упоминается в 1537 г. как владение звенигородского Саввино-Сторожевского монастыря. По писцовой книге начала XVII века в нем значилось девять крестьянских и семь бобыльских дворов. В собственности монастыря село находилось до секуляризации 1764 года. По сведениям «Экономических примечаний» конца XVIII века в селе стояли деревянная церковь во имя Николая Чудотворца и 30 дворов с населением 150 мужчин и 148 женщин. В 1809 году в селе была сооружена каменная Никольская церковь, сохранившаяся до настоящего времени. К 1890 году население возросло до 550 человек».

Всё это мы узнали из исторических хроник Звенигородской земли, но было и без книг понятно, что село это старинное, а его окрестности могут представлять большой интерес с точки зрения сакральной географии и археологического поиска. Кстати, село переехало на своё нынешнее место лишь в начале XIX столетия. До этого село стояло в низине, внутри большой излучины Москвы-реки, почти напротив деревни Ягунино, и деревянная Никольская церковь в незапамятные времена была построена именно там. Место это достоверно определяется ныне. На свежей пашне здесь в огромных количествах попадается разновременная керамика, а с металлоискателем можно найти монеты, из которых самые ранние были отчеканены в XV веке при великом князе Московском Василии Тёмном, а самые поздние – на рубеже XVIII–XIX веков. Определяется и место, где некогда стояла деревянная церковь. Оно представляет собой невысокий холм посреди поля, на котором плуг частенько выворачивает из земли человеческие кости. На этом месте можно найти медные нательные кресты XV–XVIII веков и железные гвозди от гробов. Всё это остатки прицерковного кладбища. Судя по отдельным находкам характерных вещей и керамики домонгольского времени, прежняя территория села была частично заселена уже как минимум в XI веке.

Поселения человека существовали в этом месте и в ещё более раннее время. В Луцино на полосе длинной всего полкилометра находится сразу несколько интересных объектов. 

Схема Луцинского городища

Первый объект это Дьяковское городище – три ряда валов со рвами. Оно грозно вознеслось над рекой на обрывистом мысе высотой более 30 метров и располагается на выступе коренного берега Москвы-реки, с двух сторон ограниченном оврагами, с третьей – крутым береговым склоном, а с четвертой – уже упоминавшимися валами. За ними находится ровная площадка, а немного ниже, на склонах, есть неширокая ровная терраса, полукольцом опоясывающая береговой выступ. Подобная терраса имеется и на Кунцевском Дьяковском городище. Земля везде очень чёрная и выглядит как типичный культурный слой. 

Кручи городищенского холма обращенные к Москва-реке. 

Городище датируется первой половиной первого тысячелетия нашей эры, оно было заселено до XV в. [Аверьянов и др., 1994]. Но серьезные раскопки там никогда не проводились. Печально, что прямо на городище расположен дачный поселок Академии наук, что не сильно способствует сохранности памятника. 

Верхняя площадка городища застроена академическими дачами.

Вид на реку 

Неширокая ровная терраса, полукольцом опоясывающая береговой выступ

Прямо под городищем второй сакральный объект– родниковый ключ с вкуснейшей водой, бьющий прямо из горы. Он имеет имя собственное, местные жители называют его «Святой колодец». Мы поздоровались с родником по-мерянски, и тут же нам явился лик Тёмного Владыки и довольно усмехнулся))

Улыбка Владыки

Ниже по течению, рядом с Никольской церковью (а ведь именно в честь святого Николы ставили церкви на местах древних святилищ) высится безлесый песчаный холм, прозываемый «Красная гора».

Никольская церковь

Бабушки в деревне (немного их осталось, все дома скупили дачники-москвичи) помнят и Синий камень – большой красновато-фиолетовый гранитный валун, который еще десять-пятнадцать лет назад лежал под Красной горой, больше чем наполовину погрузившийся в прибрежный ил. Кроме самого факта его существования, о нем ничего не известно. К сожалению, с тех пор этот участок берега настолько заболотился и так зарос высокими травами, что обнаружить валун в это время года нам не удалось. Говорят, он исчез как раз тогда, когда началась активная реставрация Никольской церкви. Быть может, древний камень сам захотел скрыться от людей?

Вид на Москва-реку с Красной горы

На Красной горе мы провели небольшой обряд в память предков. Это древнее святое место вновь познало вкус священного медового напитка - Пуре.