Украшения средневековой гарнитуры
Несколько лет назад на окраине Нижнего Новгорода были найдены две уникальные средневековые бронзовые сердцевидные бляшки-накладки с изображением наступающего воина. Изделия эти достаточно миниатюрные — всего 21×18 мм. Любопытно, что эти предметы в средние века выполняли роль украшений, подобно изделиям современной фурнитуры - красивым заклепкам, бляшкам и другим сверкающим безделушкам, которые носят наши современники на джинсах, ремнях, куртках, сумках и других предметах личного обихода. Вот и эти две средневековые бляшки крепились двумя штифтами к кожаным предметам — ремню, воинской портупее (например, на которую вешался меч), поясной сумке-ташке или кошелю. Конечно, подобные бляшки могли служить и так называемой «кониной» - красивым и богатым убранством от военной сбруи верхового коня. Однако в таком случае приобретение в средние века подобных бляшек для сбруйной амуниции своего быстрого друга, было бы для его хозяина поистине дорогим удовольствием и обошлось бы ему не в копеечку.
Без преувеличения, находка этих двух вылитых из бронзы артефактов имеет немалое значение для военной археологии. А все потому, что на них изображен нападающий на врага воин. Его правая рука, крепко сжимающая меч, отведена назад для нанесения удара приближающемуся противнику, а левая, которой он держит щит, вытянута вперед. Очевидно, что средневековый мастер бронзолитейщик, изготовивший эти бляшки-накладки, стремился изобразить профессионального бойца, который во время своего нападения на противника, защищал щитом свои грудь и живот. Щит этого воина мастер изобразил чуть вытянутой миндалевидной формы с еле заметным на нем умбоном — металлической накладкой полусферической или конической формы, размещённой посередине щита и защищавшей в бою кисть руки воина, от пробивающих щит ударов оружия противника.
Голову витязя защищает крутобокий остроконечный шлем восточного булгарского типа, достаточно распространенный в дружинной среде поволжской воинской средневековой знати. В поясе бегущий воин перехвачен ремнём, сильно стянувшем его фигуру. Его тело облачено в защитный, скорее всего пластинчатый, либо комбинированный (железные пластины и кольчужные кольца) доспех, доходящий витязю почти до колен. Замечательно, что средневековый мастер достаточно скрупулезно и с особой точностью отнесся к выделению на изображении своего изделия нижней оторочки защитного панциря воина. Судя по изображению можно предположить, что нижняя часть доспеха, то есть его подол (юбка), состоит из ткани или кожи с нашитыми на них, или скрепленными друг с другом с помощью тонких ремешков достаточно длинными металлическими пластинами, защищавшими таз и верхнюю часть его ног.
И действительно, если обратиться к средневековым письменным источникам и к данным военной археологии, станет понятно, что вынужденный переход с кольчатой брони (кольчуги) к пластинчатому доспеху и, в частности, к его удлинению произошло еще в XIII столетии. По большей части это нововведение произошло в связи с татарским нашествием, из-за потребности обороны против наступательного и метательного оружия кочевников. Именно в то неспокойное время воины и оружейники Волги, ощутили острую необходимость в изготовлении более надежного защитного доспеха — панциря ременного скрепления в сочетании с кольчужным набором. Похоже, что именно такое защитное воинское облачение изображено на наших нижегородских бляшках.
Знатный дружинник
Аналогичные ременные украшения, фурнитура, воинские дружинные доспехи и оружие достаточно хорошо прослежены по материалам памятников архитектуры и иконографии XII — конца XVI веков.
Например, на рельефных белокаменных скульптурных образах святых и дружинников, на стенах Георгиевского собора в городе Юрьеве-Польском Владимирской области.
Изображения миндалевидных, вытянутых щитов и других предметов вооружения хорошо известны в мелкой пластике тех же веков, например, на изображениях резных каменных иконок, найденных археологами во время раскопок культурных слоев средневековых городов. Так, аналог нашему щиту можно увидеть на каменной иконке XIV века, изготовленной в Твери и хранившейся в Государственном историческом музее в Москве. На ней изображены святые — Федор Стратилират, Косма и Дамиан: средний из них как раз и держит подобный щит.
Подобные миндалевидные щиты, видимо имевшие широкое распространение у средневековых витязей, можно увидеть и на стеклянной вставке от перстня с изображением святого Георгия-воина, найденного на городище Старая Рязань.
Там же была найдена и костяная игральная шашка со схематичным изображением стоящего воина держащего меч и достаточно большой, вытянутый миндалевидный щит.
Что же касается наших бляшек с изображением воина-дружинника, то ее можно датировать XIII-XIV веками. Думается, что на сегодняшний день это одни из лучших образцов средневековой металлопластики и художественное качество этих двух изделий поистине высоко. Очевидно, что данные средневековые артефакты имеет большую значимость для военной археологии, потому как находки средневековых предметов с подобными изображениями очень и очень редки. Достаточно редок и сам сюжетный мотив (нападение дружинника на врага), который изображен на средневековых изделиях. Почему? Да потому что в большинстве случаев на подобных артефактах мастера изображали воинов стоящими, а не бегущими.
Конечно, я могу ошибаться, но, по всей видимости, точных аналогов этих двух бляшек-накладок в других регионах и местностях России найдено еще не было, а поэтому вероятно, они являются уникальными. Кстати, по моему мнению, изготовлены они были в XIII-XIV века в Волжской Булгарии. Возможно, в будущем большой интерес к этим нижегородским находкам проявят не только российские историки-оружиеведы, археологи, но и реконструкторы средневекового поволжского и восточного доспеха.
Так кому же могли принадлежать эти бронзовые бляшки-накладки, используемые в качестве украшений? Очевидно, что они были достаточно тесно связаны с нижегородской дружинной средой. Согласно своему социальному статусу, скорее всего, их носил в составе своей достаточно богатой воинской портупеи или защитного доспеха очень знатный русский воин, входивший в состав Нижегородской Великокняжеской дружины — сотник, воевода, боярин, а не исключено, мужчина, принадлежавший к княжескому роду. Кто именно? А вот это, видимо, навсегда останется тайной.
