Вводные замечания. Предметы искусства, совмещенные со знаковыми записями календарно-астрономического содержания, относятся к высоко информационно насыщенным источникам изучения интеллектуальной и духовной сфер жизни аборигенного населения севера Евразии. Они появляются на раннем этапе верхнего палеолита (» 34–24 000 лет назад – сыйская и мальтинская культуры Сибири; поселение Сунгирь – на севере европейской России; см.: [Ларичев, 1983; 1984; 1993; 1999а и б; 2000]), остаются примечательными изделиями художественного творчества времени раннего и позднего средневековья [Ларичев, 2001а и б; Ларичев, Новиков, 2000] и сохраняются вплоть до этнографической современности [Мазин, Пеньков, 1999].

Столь настойчивое (на протяжении сотен веков!) следование одним и тем же информационным традициям объясняется просто – в такого рода предметах искусства запечатлевались фундаментальные, не подлежащие забвению сведения о временных и пространственных представлениях созидателей культур дописьменной истории человечества. То, что зачастую воспринимается археологами в качестве образцов художественного творчества или культово-обрядовых, символического (вотивного) стиля предметов, представляет собой, в реальности, подобие канонизированных, священного характера «сочинений», в которых посредством образов и знаков фиксировалось наиболее сущностное и потаенное (сакральное) из всего познанного в Природе и человеке, во взаимоотношениях людей и окружающего мира (временные ритмы хозяйственных и культово-обрядовых действ; системы естественнонаучных и религиозных представлений).

Столь высоко значимые объекты заслуживают интерпретаций в первую очередь. Им нет цены при прямой нацеленности поиска на глубинную разработку темы, сложнее которой в археологии нет – чем были особо примечательны мышление, мировоззрение и духовное бытие предков? У подавляющего большинства иных предметов материальной культуры, которые изучают специалисты по древностям, именно такой ресурс информационного контекста четко не просматривается.

Методические установки. Доказательность «прочтений» информационной составляющей предметов архаического художественного творчества – главная проблема археологического искусствоведения. Она, думаю, останется нерешенной, пока специалисты, занимаясь интерпретациями фигур животных и знаков, образующих строчки записей, не выйдут в истолкованиях того и другого за рамки тривиальных этнографических и мифолого-космологических сопоставлений. Желанную меру доказательности семантическим реконструкциям может обеспечить лишь неординарный подход, а именно – взгляд на определенного вида предмет искусства под календарно-астрономическим углом зрения. Резон принятия на вооружение столь экзотического методического подхода (часто вызывающего мрачную подозрительность, а то и резко негодующие протесты авторитетов) определяется тем, что итоговые выводы такой направленности поиска подкрепляются самыми весомыми аргументами – числами. Убедительнее их трудно вообразить что-либо иное, если гуманитарий озабочен точностью своих умозаключений.

Оптимальность использования методических установок астроархеологии и палеокалендаристики демонстрируется далее на примере анализа знаковых элементов предмета искусства коми эпохи средневековья.

Источник. Предварительные оценки значимости его. В качестве объекта исследования изберем вещь эффектную и хорошо известную в кругах археологов и этнографов (см.: [Конаков, 1990], там же список литературы) – плоское бронзовое кольцо с девятью зооморфными изображениями и двумя «розетками» на лицевой поверхности, а также насечками на внешнем и внутреннем ободах изделия. Кольцо это было обнаружено местным жителем на левом берегу р. Вычегды, поблизости от святилища Джуджыд Яг («Высокий Бор») и села Сторожевска Корткеросского района республики Коми (рис. 1).

Первое описание находки с идентификацией фигур животных и оценкой предназначения ее («культовый предмет, связанный с охотничьими обрядами») опубликовал К.С.Королев. Он же предложил календарно-астрономическую интерпретацию гладкой и зубчатой «розеток» (соответственно, «лунарный» и «солярный» знаки). Насечки К.С.Королев воспринял как элементы орнамента. Кольцо он датировал I тыс. н. э.

Рис. 1.

В последующем Н.Д. Конаков уточнил семантику знаков. Обе «розетки» он определил как солярные символы, из коих гладкая олицетворяла осеннее равноденствие, азубчатая – равноденствие весеннее. В целом кольцо с девятью фигурами животных было воспринято им образцом средневекового солнечного календаря, счисление дней в котором велось лишь по насечкам внешнего обода. Каждая из насечек отражала, по его мнению, четырехдневку, а отсчет по ним велся против часовой стрелки «от особого значка на внешнем ободе», определяющем весеннее равноденствие (не ясно, однако, о каком именно значке идет речь). Совместив с насечками внешнего обода фигуры животных, Н.Д. Конаков назвал календарь промысловым, ибо усмотрел в нем отражение сезонных ритмов жизни таежных зверей. Отдельные периоды года составляли, по его не совсем понятным расчетам, циклы от 28 до 76 суток. Главные выводы он подкрепил обширными этнографическими и археологическими аналогиями и сопоставлениями.

Отдав должное прозорливым догадкам К.С. Королева и Н.Д. Конакова, представим иной вариант «прочтения» знакового текста кольца с учетом всех без исключения знаков. Каждый из них примем символом 1 суток, а выводы обоснуем аргументами предельно убедительными – числами и связанными с ними календарно-астрономического стиля соображениями.

Презентация знаковых записей кольца (см. рис. 2). Текст составляют следующие подразделения:

Рис. 2

1 – знаковая запись на внешнем ободе; ее образуют однообразного вида насечки, округлый знак з и разделители а, в, г, д, е, ж (идея Н.Д.Конакова); разделители рассекают запись на 6 четко обособленных числовых блоков – 6® 22 ® 16 ® 8 ® 19 ® 18 (с учетом з); всего знаков, связанных с внешним ободом, 89;

2 – знаковая запись на внутреннем ободе; ее образуют того же вида насечки; всего их

78;

3 – знаковая запись на лицевой поверхности кольца; насечки здесь миниатюрные, а связаны они с небольшим кругом, который был назван К.С.Королевым зубчатой «розеткой»; всего насечек на ней 10

Общее количество знаков на внешнем и внутреннем ободах кольца, с учетом насечек зубчатой «розетки», 89 + 78 + 10 = 177

Своеобразным знаком воспринимается гладкая «розетка», лишенная насечек (она размещается на лицевой поверхности ниже головы лося). «Розетка», видимо, символизирует число 1.

К особой категории знаков относятся 9 фигур животных, размещенных по кругу лицевой поверхности кольца:

I – лиса; II – выдра; III – лось; IV – росомаха; V – горностай; VI – олень; VII – медведь; VIII – куница; IX белка.

Заслуживают внимания особенности композиционного размещения фигур животных:

а – одна пара противостоит другой (выдра и лось – росомахе и горностаю);

б – пара животных противостоит одному животному (куница и белка – лисе);

в – одно животное противостоит другому (олень – медведю).

Отдельные, особо заметные части тел животных, а также весьма примечательные детали их четко соотносятся с насечками.

Календарно-астрономический подтекст знаковой записи на внешнем ободе кольца. Гипотеза о календарной содержательности орнаментального по виду текста возникает сразу же по выяснении количества насечек на внешнем ободе кольца – 89

Это число чрезвычайно высоко календарно и астрономически значимо, ибо оно

а – точно определяет длительность в сутках совершенно определенного астрономического сезона – осеннего, который ограничен двумя кардинальными моментами солнечного года, а именно – днем осеннего равноденствия, определяющем его начало, и днем зимнего солнцестояния, завершающем цикл;

б – точно определяет длительность в сутках трех синодических лунных месяцев, т.е. 1/4 лунного года –

                        89 сут. : 29,5306 сут. = 3,0138 » 3 син.  лун . мес.

и трех с четвертью сидерических (звездных!) лунных месяцев –

                        89 сут. : 27,32 сут. – 3,2576 » 3¼ сид.  лун . мес.

Важность изложенного определяет следующее:

безупречная в точности оценка знаков на внешнем ободе как записи календарно-астрономического содержания лишает основания разговоры об орнаментальном предназначении насечек («эстетический аспект предмета искусства»); фиксация на внешнем ободе именно того астрономического сезона, который мог точно отслеживаться по канонам как солнечного, так и лунного счисления времени (в последнем случае в двух вариантах – по фазам (синодический период обращения ночного светила) и на фоне зодиакальных созвездий (сидерический (реальный) оборот  Луны  вокруг Земли), позволяет высказать предположение о том, что средневековый календарист придавал особое значение осеннему астрономическому сезону, а значит, и двум кардинальным моментам солнечного года – осеннему равноденствию и зимнему солнцестоянию; возможность обеспечить высокую точность отслеживания времени именно в осенний астрономический сезон, быть может, предопределяла выбор его в качестве первого сезона года, а значит, и выбор в качестве дня новогодия осеннее равноденствие (при сохранении, разумеется, главного резона – производственного, связанного с началом промысла).

Такого рода выводы требуют дополнительных подтверждений. Предъявляя их, усилим сначала правильность заключения о календарно астрономической значимости все той же записи на внешнем ободе кольца. Для этого установим календарную рациональность рассечения ее разделителями на 6 числовых блоков

                        6 → 22 → 16 → 8 → 19 → 18

Оценивая эти числа, заметим, что половина их кратна синодическому обороту  Луны  –

                        22 сут. : 29,5306 сут. = 0,7449 » 3/4 син.  лун . мес.

                        8 сут. : 29,5306 сут. = 0,2709 » 1/4 син.  лун . мес.

                        19 сут. : 29,5306 сут. = 0,6437 » 2/3 син.  лун . мес.,

а одно сидерическому –

                        18 сут. : 27,32 сут. = 0,6588 » 2/3 сид.  лун . мес.

Календарная рациональность подразделения записи на внешнем ободе кольца на 6 разновеликих частей проявляется, помимо того, при объединении их по три и суммировании знаков в каждой из троицы:

                        6 → 22 → 16 = 44

                        8 → 19 → 18 = 45

Числа эти высоко календарно значимы, ибо предоставляют синодические лунные периоды полуторамесячной длительности, один из которых чуть не достигает финала такого цикла, –

                        44 сут. : 29, 5306 сут. = 1,4899 » 1 ½ син.  лун . мес.,

а другой, компенсируя недостачу, чуть превосходит его рубеж –

                        45 сут. : 29,5306 сут. = 1,5238 » 1 ½ син.  лун . мес.

Календарная рациональность подразделений записи налицо, ибо и большая часть из 6 малых числовых блоков, и группировка их по три одинаково убедительно раскрывают нацеленность разработчика средневековой календарной системы на счисление времени по  Луне.

Обособленные блоки внешней записи позволяли прогнозировать появление  Луны  на небосводе в определенной фазе, а первая троица блоков по завершении счисления ее знаков определяла межсезонье – половинный рубеж осеннего астрономического сезона (» 8 ноября современной системы счисления, т.е. календарный момент, » одинаково удаленный от осеннего равноденствия и зимнего солнцестояния). Фиксировала это межсезонье фаза  Луны  противоположная фазе начала счисления (положим, если счисление начиналось с первого серпа народившейся  Луны , то » через 45 дней, в межсезонье, на небосклоне появлялась полная  Луна ). Ясно, что при завершении счисления знаков второй троицы блоков, окончание самого сезона определяла фаза, противоположная полнолунию (близкая новолунию).

Итак, расшифровка всей знаковой записи внешнего обода кольца подтвердила гипотезу о календарном характере ее. Теперь осталось убедиться в правильности восприятия этого текста в качестве осеннего астрономического сезона, а с ним и оправданности принятия за новогодие осеннего равноденствия. Ответ на тот и другой вопрос сокрыт, конечно же, в знаковых записях на внутреннем ободе и звездчатой «розетке». Знаки эти, как можно догадываться, представляют вторую часть календарной системы, зафиксированной на «предмете искусства». От продолжительности периода времени, который они, знаки те, отражают, как раз и зависит выбор варианта возможного ответа, а с ним и порядка считывания трех основных подразделений календарной системы

                                   89; 78; 10

Календарно-астрономический подтекст знаковых записей на внутреннем ободе и звездчатой «розетке». На ободе размещено 78 знаков. Это число кратно синодическому обороту  Луны :

                                   78 сут. : 29,5306 сут. = 2,6413 » 2 2/3 син.  лун . мес.

На звездчатой «розетке» размещено 10 знаков. Это число кратно как синодическому, так и сидерическому оборотам  Луны :

                                   10 сут. : 29,5306 сут. = 0,3384 » 1/3 син.  лун . мес.

                                   10 сут. : 27,32 сут. = 0,3660 » 1/3 сид.  лун . мес.

Суммирование 78 и 10 знаков даст число, близкое количеству знаков на внешнем ободе кольца

                                   78 + 10 = 88,

а значит, близкого, но с меньшей точностью соответствия, синодическому обороту ночного светила –

                                   88 сут. : 29,5306 сут. = 2,9799 » 3 син.  лун . мес.

и близкого, но с меньшей точностью, соответствия длительности осеннего астрономического сезона.

Тут уместно вновь подчеркнуть основополагающий факт – близкого, но отнюдь не должного соответствия, что позволяет прийти к следующему заключению:

запись на внутреннем ободе и звездчатой «розетке» не отражает с желанной точностью сезонный цикл.

Отсюда следуют кардинальной важности выводы:

поскольку запись на внешнем ободе кольца с идеальной, по существу, точностью определяет продолжительность сезона, то по знакам именно ее начиналось счисление года;

первым сезоном года был осенний астрономический сезон, а новогодие приходилось на осеннее равноденствие.

Расшифровка знаковых записей кольца, представленная на предшествующих страницах, предельно упрощает решение такой задачи. Оно, решение это, очевидно в рациональности и элементарной простоте:

проход сначала по знакам внешнего обода, определяющих длительность осеннего астрономического сезона, а затем по знакам внутреннего обода и звездчатой «розетки» выведет на календарно высоко значимый рубеж, определяющий финал лунного полугодия –

                                   89 сут. + 88 сут. = 177 » 177,1835 сут.

Ясно, что двукратный проход по тем же записям и в той же последовательности выведет на календарно высоко значимый рубеж, определяющий финал лунного года –

                                   (89 сут. + 88 сут.) ´ 2 = 354 » 354,367 сут.

Внимательный читатель, очевидно, заметил, что незадействованным в «прочтениях» остался один знак – гладкая «розетка» (к), воплощение числа 1. Этот знак был, с наибольшей вероятностью, факультативным, а подключался он к счету в конце второго прохода по записям 89 ® 78 ® 10, увеличивая продолжительность лунного года до

                                   354 сут. + 1 сут. (к) = 355 сут.

Оптимальность такой операции определяют четыре обстоятельства:

1 – при одноразовом подключении к счету факультативного знака к финал лунного года придется на сутки возможного повтора затмения (согласно расчетам современных астрономов, затмения повторяются на 355-356 сутки после затмения предшествующего);

2 – такое соображение позволяет оценить в том же ключе завершение лунного полугодия на 177-е сутки, т.е. в конце первого прохода по записям 89 ® 78 ® 10; этот рубеж, конечно же, определит последний из десяти знаков зубчатой «розетки», ибо согласно расчетам современных астрономов затмение может повториться на 177-178 сутки после затмения предшествующего; выходит, насечки «розетки» есть исключительного значения знаки, по которым отслеживались сутки кануна затмения и самого затмения в середине лунного года (» на 177-й день); теперь становится понятным – почему эти 10 знаков, связанные с зубчатой «розеткой», календарист выделил особо, разместив их на лицевой поверхности кольца; в эти дни он, трепетно отслеживая фазовое состояние  Луны , рассчитывал возможность наступления затмения, самого страшного из небесных явлений;

3 – изложенное в первых двух пунктах позволяет оценить календарь кольца Вычегды как лунную счетную систему, четко ориентированную, помимо прочего, на предсказание (расчет!) времени затмений; умение жрецов предсказывать затмения поддерживало их авторитет на весьма высоком уровне и, естественно, в значительной мере усиливало влияние на соплеменников;

4 – подключение к счетной системе факультативного знака к позволяет прояснить самую захватывающе интересную проблему – взаимосвязи календарных насечек на внешнем и внутреннем ободах с деталями верхнего и нижнего контуров тел 9 животных, размещенных на лицевой поверхности кольца, т.е. в пространстве между записями.

Эту задачу можно, однако, решить только при условии точного выбора знака, с которого начинался отсчет времени.

Выявление знака, с которого начинался отсчет времени, и знаков, определяющих поворотные рубежи сезонов и межсезоний. 

Проигрыш вариантов выбора знака, с которого начинался отсчет нового года, позволил принять за таковой насечку б внешнего обода кольца. Знак этот размещается левее острого, треугольной формы, уха лисы и разделителя а.

Если так оно и было, то знак б определял сутки осеннего равноденствия, а финальный знак внешнего обода, на котором завершался отсчет всех 89 знаков записи при считывании ее по часовой стрелке, определял зимнее солнцестояние (напомню, вследствие важности момента, именно 89 суток, 3 лунных месяца, разделяют осеннее равноденствие и зимнее солнцестояние, два из четырех кардинальных моментов тропического года). Этот знак окончания первого сезона размещается правее разделителя а и уха лисы.

Особого вида знак з, размещенный чуть ниже носа лисы, призван был, видимо, напомнить календаристу о приближении особо важного рубежа, а с ним и должной фазы  Луны  (двух дней новолуния, т.е. поры невидимости ночного светила, если год начался с неомении, т.е. с появления на небосклоне серпа «новорожденного» месяца).

Далее установим знак, который фиксировал весьма важный момент первого цикла года – межсезонье, т.е. сутки, » равно удаленные от осеннего равноденствия и зимнего солнцестояния (» 8 ноября). Тут срабатывает период, определяемый количеством знаков первых трех блоков записи (первая «троица»; см. рис. 2)

                                               6 → 22 → 16 = 44,

близкий продолжительности полутора синодических лунных месяцев. Межсезонье определит с наибольшей точностью знак, размещенный правее разделителя д и вертикально ориентированной линии затылка горностая (очень заметная позиция!). Знак этот зафиксирует 45-е сутки от начала счисления и красивейшую фазу  Луны  – полнолуние. Календарно это как раз и придется » на 8 ноября современного счисления времени.

По завершении счисления знаков на внешнем ободе кольца начиналось счисление знаков на ободе внутреннем. Проигрыш вариантов выбора знака, с которого стартовал отсчет времени очередного астрономического сезона, зимнего, позволил принять за таковой насечку, расположенную между передних ног лисы. Если так оно и было, то половинный рубеж цикла (межсезонье!) приходился на знак, расположенный как раз ниже острых когтей передней ноги все того же животного – горностая. То будут опять 45-е сутки от начала счисления зимнего астрономического сезона, а определять этот момент (» 5 февраля современного счисления времени) будет снова полнолуние, поскольку начало отсчета зимы знаменовалось появлением на небосклоне серпа «новорожденного» месяца (ведь предшествующий, осенний астрономический сезон завершался двумя сутками новолуния (см. рис. 3) и, значит, на знак между ног лисы должны были прийтись сутки неомении, т.е. первого серпа).

Окончание зимнего астрономического сезона определяли (по завершении счисления 78 насечек внутреннего обода кольца) 10 знаков зубчатой «розетки» (см. рис. 3). Поскольку последний из этих знаков определял рубеж наступления очередного астрономического сезона – весеннего равноденствия (177 сутки от начала счисления), то это обстоятельство вновь демонстрирует исключительную значимость как самой зубчатой «розетки», так и связанных с нею 10 миниатюрных насечек. Видимо, недаром эта часть текста была размещена на столь заметной позиции – вне насечек ободов, на лицевой поверхности кольца, между фигурами куницы и белки. Избранный ход счисления знакового текста, когда на «розетку» пришлись сутки, близкие весеннему равноденствию, позволяет сделать вывод, что этот момент тропического года почитался как особо великий в календарной (а значит, и культово-ритуальной) практике. Вероятно, сакральные соображения предопределили «запрятанность» (скрытость) десяти знаков «розетки» в структурах текста (они считывались не в начале, а в конце полугодия и за 6 месяцев до окончания года).

При отслеживании времени второго полугодия считывание знаков велось в той же последовательности – сначала по знакам внешнего обвода, а затем внутреннего. Результаты, в предельно кратком изложении, можно свести к следующему:

1 – на знак, расположенный правее разделителя д и вертикальной линии затылка горностая придется » 6 мая (межсезонье; сутки, равно удаленные от весеннего равноденствия и летнего солнцестояния);

2 – на знак, расположенный правее разделителя д и уха лисы – летнее солнцестояние;

3 – на знак, расположенный ниже острых когтей передней ноги горностая, придется » 8 августа (межсезонье; сутки, равно удаленные от летнего солнцестояния и осеннего равноденствия).

Что касается осеннего равноденствия, то из-за отставания лунного счета времени от счета времени по Солнцу (отставание за год составит » 11 суток), этот момент не будет определяться насечкой б, расположенной левее разделителя а. Его определит одиннадцатая от знака б насечка, на которую указывает нижний острый коготь выдры. Ясно, что и остальные рубежи сезонов и межсезоний сдвинутся на 11 знаков по часовой стрелке и я предоставляю читателю возможность самому установить эти позиции и сопоставить соответствующие знаки с деталями фигур животных.

Это обстоятельство приоткрывает завесу над тайной соотнесенности фигур животных со знаками календарного текста и ясно намекает на то, как должна раскрываться эта тайна. Решение задачи сделать заметными позиции знаков, определяющих осеннее равноденствие и прочие кардинальные моменты второго лунного года) не может не восхитить рациональностью и остроумием.

Детализируем этот захватывающе увлекательный сюжет лишь в плане «стыковки» знаков записей на внешнем и внутреннем ободах кольца с фазами  Луны .

Взаимосвязь фаз  Луны  со знаками и деталями тел животных. При отслеживании времени в течение лунного года по записям на ободах и на зубчатой «розетке» фазы  Луны  окажутся примечательным образом соотнесенными со знаками, а через них и с определенными частями тел животных, примыкающих к внешней и внутренней окраинам кольца. О рубежах сезонов и межсезоний речь уже шла. Остальные фазы на внешнем ободе соотносятся так:

1 – четверть растущей  Луны  определяет знак, расположенный левее разделителя в, в зоне «перехлеста» хвостов лисы и выдры;

2 – полнолуние определяют знаки, близкие насечкам на туловище выдры;

3 – четверть умирающей  Луны  определяет знак, близкий к затылку выдры;

4 – новолуние определяет знак, близкий вертикальной линии затылка лося, а серп умирающей  Луны  – знак над холкой животного, где размещаются три насечки;

5 – четверть растущей  Луны  определяет знак, расположенный непосредственно за вертикальной линией затылка росомахи;

6 – четверть умирающей  Луны  определяет знак, расположенный правее разделителя е, над крупом оленя;

7 – серп умирающей  Луны  и новолуние определяют знаки, расположенные напротив морды оленя;

8 – серп возрожденной  Луны  определяет знак, расположенный напротив конца морды медведя;

9 – четверть растущей  Луны  определяют насечки, расположенные над центром спины медведя;

10 – полнолуние определяет знак, расположенный чуть правее острого выступа уха куницы.

Фазы  Луны  на внутреннем ободе кольца соотносятся со знаками и частями тел животных так:

1 – четверть растущей  Луны  определяет знак, расположенный напротив выставленной вперед задней ноги лисы;

2 – полнолуние определяет знак, расположенный напротив правой задней ноги выдры;

3 – четверть умирающей  Луны  определяет знак, близкий затылку выдры;

4 – новолуние определяют знаки, близкие передним ногам лося;

5 – четверть растущей  Луны  определяет знак, расположенный ниже передней ноги росомахи;

6 – полнолуние определяет знак, расположенный ниже передней ноги горностая;

7 – четверть умирающей  Луны  определяет знак, близкий отставленной назад передней ноги оленя;

8 – новолуние определяют знаки, расположенные левее задних ног медведя и куницы;

9 – четверть растущей  Луны  определяет знак, близкий звездчатой «розетке»;

10 – полнолуние определяет знак, расположенный выше конца морды лисы и ее выставленной вперед передней ноги;

11 – четверть умирающей  Луны  и новолуние отслеживались по знакам звездчатой «розетки», расположенной выше головы куницы.

Реконструкция счисления времени по Солнцу. Ясно, что для сохранения позиций фаз в счетной системе время следовало считать по  Луне  в течение трех лет, а затем вводить в календарь интеркалярий, близкий продолжительности одного синодического лунного месяца. Формула была, видимо, такой:

                                   355 сут. + 355 сут. + 355 сут. = 1065 сут.

К этому трехлетнему периоду подключался интеркалярий, который считывался по 31 знаку внешнего обода – от б до знака, расположенного левее вертикальной линии затылка лося:

                                   1065 сут. + 31 сут. = 1096 сут.

Такое число суток с достаточной степенью точности отражает продолжительность трех солнечных лет

                                   1096 сут. : 365,242 сут. = 3,0007501 года

и позволяет опять начать считывание очередного лунного трехлетия » с фазы первого дня видимости серпа (неомение), который вновь определял осеннее равноденствие.

Связь окончания интеркаляции с головой лося есть, возможно, намек на необходимость принести в жертву это животное по случаю столь знаменательного события (выравнивания двух времен – лунного и солнечного).

Краткое заключение. На бронзовом кольце Вычегды зафиксирована оригинальная, высокой точности система счисления времени по  Луне  в течение 3-х лет (свидетельство обширности астрономических знаний жречества средневековых коми и совершенство их математики, позволяющей оперировать дробными числами, вычислять средние величины лунных периодов и прочее). Она, видимо, предполагала выравнивание лунного счета времени с временем солнечным посредством интеркалярия, близкого продолжительности синодического месяца. Особую ценность этому календарю придает четкая взаимосвязь счетных знаков времени и фаз  Луны  с фигурами животных. Это обстоятельство открывает заманчивые перспективы успешной (доказательной!) разработки проблемы семантики образов животных, воплощенных в художественном творчестве  финно-угров  эпохи средневековья Севера восточной части России и Запада ее азиатского региона (бронзовое анималистическое литье; наскальные изображения и прочее).

Это, однако, сюжет для другого изыскания.

Конаков Н.Д. Промысловый календарь в мировоззрении древних коми // Мировоззрение  финно-угорских  народов. – Новосибирск: Издательство «Наука». Сибирское отделение, 1990. – С. 103–120.

Ларичев В.Е. Лунно-солнечная календарная система верхнепалеолитического человека Сибири (опыт расшифровки спирального орнамента ачинского ритуально-символического жезла. – Новосибирск, 1983. – 22 с.

Ларичев В.Е. Скульптурное изображение женщины и лунно-солнечный календарь поселения Малая Сыя (семантика образа и реконструкция способа счисления времени на раннем этапе верхнего палеолита Сибири) //Известия Сибирского отделения АН СССР. Серия истории, филологии и философии. – 1984. – № 3. – Вып. 1. – С. 20–31.

Ларичев В.Е. Ачинский «жезл» и его знаковая система // Исследования памятников древних культур Сибири и Дальнего Востока. – Новосибирск, 1987. – С. 92–101.

Ларичев В.Е. Лунные и солнечные календари древнекаменного века // Календарь в культуре народов Мира. – М.: «Наука». Издательская фирма «Восточная литература», 1993. – С. 38–69.

Ларичев В.Е. Звездные боги: Слово о великих художниках – созерцателях Неба, мудрецах и кудесниках. – Новосибирск: Научно-издательский центр ОИГГМ СО РАН, Издательство Новосибирского университета, 1999а. – 354 с.

Ларичев В.Е. Заря астрологии: Зодиак троглодитов,  Луна , Солнце и «блуждающие звезды». – Новосибирск: Издательство Института археологии и этнографии СО РАН, 1999б. – 318 с.

Ларичев В.Е. Жертвы Времени (насильственная смерть в астральных культах палеолита Евразии) // Гуманитарные науки в Сибири. Серия: культура, наука, образование. – 2001а. – № 3. – С. 3–11.

Ларичев В.Е. Ритмы лунного времени (реконструкция календарной системы эпохи раннего средневековья Томского Приобья) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Издательство Института археологии и этнографии СО РАН, 2001б. – С. 354–360.

Ларичев В.Е., Новиков А.В. Календари и космограмма из погребения средневекового воина (реконструкция систем счисления времени и пространственных представлений обитателей Новосибирского Приобья начала IIтысячелетия нашей эры // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Издательство Института археологии и этнографии СО РАН, 2000. – С. – 324–331.

Мазин А.И., Пеньков А.В. К этноастрономической интерпретации числовых структур эвенкийской шаманской атрибутики // Археология Северо-Восточной Азии. Астроархеология. Палеометрология. – Новосибирск: Издательство «Наука». Сибирское предприятие РАН, 1999. – С. 200–214.

В.Е. Ларичев. Институт археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск