Город Вологда стоит на древних озёрных террасах, сформировавшихся во времена ледникового периода, когда вся Присухонская низина была затоплена водами огромного озера. Если плыть вниз по реке Вологде, то уже за Турундаевым и Лименским начинается плоское днище этого водоёма, занятое ныне обширными болотами и сырыми лесами. По низине медленно текут многочисленные реки, соединённые друг с другом и с остаточными озёрами при помощи пучкасов – старых речных русел. Жить на Присухонской низине было невозможно из-за высоких весенних разливов Сухоны, когда в мае месяце водная гладь простиралась в ширину на пять-шесть вёрст. В старину на Присухоне существовал лишь небольшой монастырёк – Никола Мокрый, но и он был заброшен со временем, а на рубеже XIX – XX веков крестьяне на берегах Сухоны основали два хутора – Большой Растовик и малый Растовик да деревню Устье-­Вологодское. Тем не менее, эти селения тоже  не выдержали постоянного противоборства с половодьями и никакого развития не получили…

ВЁКСА И ОКОЛИЦА

Однако в каменном веке на Присухоне, на узком мысу при впадении речки Вёксы в Вологду возникло поселение древних людей, просуществовавшее несколько веков подряд. Оно занимало относительно сухое место, куда высокая вода не доходила, поэтому весной стоянка превращалась в остров среди безбрежных разливов рек и озёр. Что привлекало сюда наших предков? Конечно же, в первую очередь, обилие пищи: рыбы, птицы и ягод на болотах. Немаловажную роль для поселения на Вёксе сыграло и его удачное расположение в начале водно-­волокового пути с Сухоны в бассейн Шексны. Археологи при раскопках здесь находили многочисленные привозные вещи с юга, которые свидетельствуют о развитой торговле в древние времена.

Слово «вёкса» на древнем мерянском языке означало «река, вытекающая из озера». У наших соседей – в Ярославской и Костромской областях – есть несколько рек с одинаковым названием Вёкса, и все они начинаются из озёр – Неро (Ростовского), Чухломского, Галичского… У нас на Вологодчине Вёкса тоже не одна – кроме притока Вологды, другая речка с таким же именем есть в Кубеноозерье: там она вытекает из Токшинского озера. Присухонская Вёкса не исключение – она имеет исток из Молотовского озера. Поволжско-финский народ меря ещё тысячу лет назад обитал на обширной территории от современной Москвы до Вологды и Тотьмы на севере. Мерянские артефакты находили и при раскопках поселения в устье Вёксы. Некоторые учёные вообще считают это древнее селище предшественником города Вологды, просто люди переселились в средние века выше по течению реки, где было больше места для разросшегося населения.

В старину река Вологда сразу после впадения в неё Вёксы сама вливалась в Сухону, которая в этом месте делала огромную петлю-излучину, длиной в 17 вёрст. Сегодня это старое русло, очень извилистое и в некоторых местах уже сильно заросшее водными растениями, носит особое название Околица. Основание же огромной излучины было всего стопятидесятиметровой ширины или, как писали прежде, «на вержение камня (т.е. бросок из пращи)». В «Сказании о Спасо­-Каменном монастыре» монаха Паисия Ярославова, говорится, что, перекопав сначала излучину в истоке Сухоны, белозерский князь Глеб в 1342 году «со дружиною оттоле поиде к Вологде реке и тамо такоже перекопа и крест постави и оттоле зовется такоже Княже Глебова прость и до сего дне». Слово «прость» на древнерусском языке означало «канал, перекоп». Таким образом, в середине XIV века князь Глеб Борисович во время похода от своей вотчины на Белом озере к Устюгу занимался исправлением речного русла Сухоны, а заодно и «приобщал» эти земли к христианству. Потомки древних мерян, живших ещё не так давно на устье Вёксы, тоже приняли православие и постепенно обрусели, превратившись в вологжан.

Учёные-­географы, впрочем, не исключают и того, что Сухона сама могла промыть узкую перемычку во время очередного половодья, после чего прежнее русло и стало называться Околица, от слова коло – «круг, окружность». После того, как Сухона уменьшила свой путь, получилось, что её притоки Вологда и Лежа, наоборот, удлинили своё течение и стали впадать в первую рядом друг с другом, на концах Княже Глебовой прости. В ХХ веке речники ещё больше сократили течение Сухоны и Вологды, сделав в основаниях особо крутых излучин рек так называемые «прорези» – новые короткие участки русел. Одна из таких прорезей отделила Тёмный мыс на Вологде, поросший реликтовым вязовым лесом, который был расположен рядом с древним поселением Вёкса.

Прошли века с тех пор, как люди покинули берега Вёксы, но речные волны нет­-нет, да и вымоют из берегового откоса древние орудия труда – то каменный топор с отверстием для рукоятки, то стрелу, похожую на ивовый лист, то костяной крючок…

СВЯЩЕННЫЕ КОРОВЫ БЕЛОГО ОЗЕРА

От жителей большого села Троицкое, что стоит аккурат на северном берегу озера, пришлось услышать предание о священных коровах Белого озера.

Будто бы есть в самом центре озера, в пятнадцати верстах от берега, большая и глубокая «коровья яма». Известно, что Белое озеро не отличается большими глубинами: четыре – пять – шесть метров, даже вдали от берегов – это предел. Однако старые рыбаки знают о существовании нескольких ям в центральной части Белого озера, где глубины значительно превышают только что указанные. Происхождение их до сих пор неясно. Географы считают, что это следы древнего карста – воронки и провалы, которые соединяют Белое озеро подземными реками с другими водоёмами. Карст есть и в других местах Вашкинского района, например, на озере Дружинном, поэтому такая версия происхождения Коровьей ямы не исключена. Почему же этот омут назвали в честь коров?

По рассказам киснемских рыбаков, перед бурей на озере из Коровьей ямы выплывают большие коровы. В старину, не дай Бог, кому на рыбалке пригрезятся среди волн головы плывущих коров, бросали все дела и скорей гребли к берегу, знали – приближается большая буря. Были и смельчаки – пытались ловить озёрных коров. Но все попытки оканчивались неудачно, как только лодка приближалась к плывущему стаду, все животные скрывались под водой. А ловить пытались коров вот почему. Ходило в народе поверье, что у того хозяина, который сумеет вывести из озера необычную корову, молоко и масло никогда не будут переводиться со стола. Многие пытались поймать в водах Белого озера удачу, но мало кому она улыбалась.

Похожие легенды об озерных или речных коровах существовали и у ближайших финно-­угорских народов, вепсов, карел. Не исключено, что русскому населению Белозерья они перешли «по наследству» от их предшественников, племени «весь». Карелы, например, до сих пор верят, что такие коровы принадлежат владыкам озёр. Водяные пасут их на дне, получают от них много молока. У водяного, хозяина Белого озера, в древности имелось даже собственное имя, идущее ещё с древних времён.

Звали его Черендак. По поверьям, этот Черендак ежегодно весной обходил свои владения вдоль берега от устья реки Ковжи до истока Шексны. При этом он оставлял за собой широкую щель во льду.

Наверное, священные коровы Белого озера принадлежат Черандаку до сих пор, ведь никому так и не удалось вывести их на берег…

Текст: Александр Кузнецов.
Карта: Александр Кузнецова.
Иллюстрация: Валентин Константинов