Горщина. Этого названия нет ни на одной карте, но лет двести назад его хорошо знали на землях современных Кингисеппского и Ломоносовского районов Ленинградской области. Среди нынешних понятий не так легко найти объяснение этому названию.

Горщина это не отдельно взятая гора, как например Сойкинская или Карлова. Но Горщина это и не горы, как например Дудергофские. Этот топоним не имеет аналогов, поскольку является старинным народным названием ижорского глинта. Глинт это древний уступ северного края Ижорского плато, видимой высотой 50-80м, о происхождении которого до сих пор нет достоверных сведений. Издревле люди пытались найти объяснение этому природному феномену. Отсюда рождались легенды о море, некогда подходившем к Копорской крепости и другие подобные байки. Несмотря на известность и близость к Петербургу (на нем стоит Пулковская обсерватория), глинт до сих пор остается практически не исследованным природным образованием.

Горщина была природной границей: наверху жили люди, возделывали поля, внизу, под уступом, места оставались почти не населенными.  Возможно, это действительно был берег древнего моря, но какого? Может быть того, которое омывало будущее Ижорское плато, когда оно в Девонском периоде было островом где-то неподалеку от экватора? Или его образовал ледник? В современной геологии на этот счет нет никаких убедительных данных, вопрос остается дискуссионным. Известный популяризатор краеведения, эколог Ю. С. Шевчук в своей книге «Удивительные и загадочные места Ленинградской области» так охарактеризовал глинт:  «Тот, кто видел это природное чудо  хотя бы один раз, никогда его не забудет». С этим сложно не согласиться, ведь среди равнинной и лесистой области, глинт является единственным местом, где видно даль.

Вид с глинта. 

Обычно, точка, в которой сходятся два вектора развития событий, становится точкой отсчета для чего-либо интересного.  Так вышло и здесь, история, приведшая меня на глинт, странным образом началась с двух сторон и почти одновременно. 

Сторона первая:  небывальщина

Собирая сведения о сакральных местах Северо-Запада, в моем архиве накопилось достаточно большое количество упоминаний о необычайных и загадочных происшествиях. Выборка конечно не полная, но почему-то большая часть собранного указывала на глинт и его окрестности. Вот несколько примеров таких записей. 

«… На обратном пути свернул на бетонку, которая в Черемыкино - все лето мечтал дойти до Усть-Рудицы по Пульманской дороге все не было оказии, но суть в другом. Доехал на машине пока можно было, резиновые сапоги из багажника достал и потрусил, время было около 13 ... шел часа два, стало как-то жутко оглянулся, метров 25 - бабка вся в черном, седая и с беловатыми усиками, несло от нее сладко-тухлым, а глаза... в общем ломанулся так, что дышать забыл».

«… По зиме выезжали, на кабанов. Наши пошли загонять, а я в засаде остался на поле, мимо не пробежит –  кабанов должны были на меня гнать. Поле заснеженное, Луна светит, мороз. Все видно, небо ясное. Вижу ко мне по полю мужик идет, ну идет и идет. Подходит, спрашивает – как на остановку выйти? Я указываю – иди по моим следам и дойдешь. Он уходит и вдруг мне становится интересно – откуда он идет? – три часа ночи зимой, там, откуда он шел никаких деревень. Время есть, дай думаю, по его следам пройду, поле все равно видно, кабаны мимо не пробегут. Иду по полю и вдруг… его следы прерываются, а точнее начинаются просто из ниоткуда, как будто он с неба спустился – далее чистый снег. Я быстро к напарнику к машинам нашим – говорю мужик этот где? 
- Какой мужик? 
- Ну этот, на остановку который шел.
- Не было тут никого…».

«… В этот лес местные почему-то днем не ходят, только утром, и меня отговаривали. Мы отправились искать то самое озеро и неожиданно наткнулись на участок леса из огромных елей. Ширина ствола с капот у «жигулей», раньше там таких никогда не видели и никто не рассказывал о таких. Прошли эти деревья, и вышли на поле, которого там никогда тоже вроде не было, за полем снова огромные деревья и так несколько раз. Пришлось вернуться, озеро так и не нашли. Потом про большие деревья там тоже рассказывали нам, вроде видел их еще кто-то после нас. Странное место, выходишь не туда куда идешь, а куда – никто не знает…  Этот рассказ уже не вызвал у меня удивления, достаю распечатку старой дореволюционной карты и подчеркивая ногтем значок елки с подписью «Великое Дерево» показываю рассказчику. Рассказчик задумчиво выводит: 
- Вот оно как, значит, знали про эти елки еще тогда, но отметили то не там…»

Великое дерево на старинной карте. Рассказы о неуловимых лесах из огромных деревьев то и дело встречаются в разных уголках Северо-Запада. Еще один неисследованный пласт фольклора. Что за ним стоит?

«… Лес возле деревни тяжелый какой-то, темный и яма эта в нем здоровая, дом поместиться может, яма эта курмус называется, в нее по весне вода с шумом уходит, слышно, как под землей где-то шумит. Реки подземные там. К яме этой раньше особо не ходили, только сейчас вот стали мусор валить… Но вот однажды зимой было, в декабре, выхожу из дома вечером, темно уже, вижу в лесу, там где яма, как мерцает что-то, решил посмотреть что там происходит. Подхожу к деревьям и вижу, что над ямой какие-то как полосы светящиеся летают, невысоко, прямо над сугробами. Никогда такого не видел и не слышал ни от кого…  »

«… Этот дед долго присматривался издалека и как-то странно, словно рассматривая с разных ракурсов приближался к нам. Местные всегда проявляют любопытство, но этот случай был очень странным. Словно не выдержав, дед решительно приблизился и спросил:
- Вы этих ищите? Зачем они вам?
Особо на него внимания не обратили, что-то ему ответили, лишь бы отстал, но дед не унимался.
- Нету их тут уже, да и зачем они вам? Дурное это место… 
- Кого этих-то? Мы тут бойцов наших откапываем, чтоб похоронить по-человечески.
- А-а-а… ну раз бойцов… 
Дед как-то сразу потерял интерес к теме и развернулся чтобы уйти.
- Дед, а ты про кого подумал?
Вопрос остановил его и старик начал свой рассказ.
- Раньше здесь василиски жили, в воронках этих, ящерицы такие большие с отростками на головах. Они редко выходили наружу, но по утрам, перед восходом их тут видели,  увидеть их не к добру было. Недоброе это место, раньше здесь не селились. При царе в эти деревни, что здесь были, насильно заселяли, никто добровольно тут жить не хотел, но ведь крепостные были, никто их не спрашивал. Ну да вы раз копаете, то наверно сами все это знаете. Чтобы василиски не выходили, воронки эти камнями тогда засыпали, что с полей свозили. Сейчас их уже давно не видели, ушли они в землю, но место недоброе. Как в войну деревни сожгли, так с тех пор никто здесь не жил. Вот дома эти начали строить, добром не кончится…»

В воронках, в которых раньше «жили василиски», сейчас «живет» мусор. Фольклор и народные представления о карстовых воронках на Ижорской возвышенности это тема для отдельного развернутого разговора.

Подобных, порой еще более фантастических, историй было собрано несколько десятков, но к сакральным местам они не имели прямого отношения и лишь восполняли лакуну по части современных быличек (или небывальщин?). 

Сторона вторая: камни, язычество, фактор момента

Другой точкой отсчета в этой истории стала дискуссия с историком Евгением Платоновым. Тема касалась языческих культовых камней, их доказательной базы и интерпретаций. С одной стороны, культовых камней у нас известно сотни, в старину почти у каждой деревни были свои. С другой стороны нет никаких указаний, что почитались они в языческие времена. То, что культ любого места мог возникнуть в 18–19 и даже в конце 20 века, мне хорошо известно, такие примеры есть и изучались.

Что остается? Грамота новгородского архиепископа  Макария 1534 года (1)? Да, но в ней нет никакой привязки к местности. Конь-камень на Коневце? Несомненно, но есть ряд серьезных вопросов к интерпретации. Речь шла к тому, что нужно вводить в оборот объекты, принадлежность которых к языческим культам не вызывала бы сомнений при самом критичном рассмотрении, а с такими объектами было как раз не густо. Идея взяться за эту тему казалась перспективной, но с чего начать? Бесов камень? Полностью исключено. Велеша? Кроме топонима ничего. Поминальный расколотый валун в Новоселье? Да, но традиция явно средневековая, камень мог попасть под раздачу по иным причинам.  Ольховка? Тоже есть вопросы к датировке и не совсем ясен контекст. Нойдала? Спутать деревенских колдунов с языческими жрецами может только полный невежда. В старину ижоры четко разделяли нойд - деревенских колдунов, и арбуев – языческих жрецов. По арбуйской топонимике края мы в 2012-2015 гг. отработали, там были интересные находки и сопоставления, но также ничто не указывало на времена ранее 13 века. 

Таким образом, к марту 2019 года выкристаллизовалась идея, воплощение которой в форму оставалось крайне неясным. Бывают такие темы, актуальные и перспективные, но непонятно с чего начать. 

Поле

Традиция начинать сезон с Ижорского плато имеет давние корни и логическое обоснование: во-первых, это близко к городу, во-вторых, отсюда постоянно поступает требующая проверки информация. Собранные былички по глинту наконец-то достигли некоторой критической массы, после чего возникла мысль «а почему бы и нет?», тем более места были известны. 

Вырубка под ЛЭП обнажила один из склонов глинта. 

Через некоторое время тема уже обсуждалась с Алексеем и Михаилом из питерского отделения Космопоиска, подобные странные места как раз по их части. Идея была проста: по аналогии с гогландской «Чертовой сопкой» Хауккавуори (2), – раз есть места, где происходило что-то непонятное, то возможно эти места в древности могли быть культовыми. Несмотря на полное отсутствие каких-либо упоминаний в письменных источниках, можно попробовать обнаружить, как минимум, природные признаки бывших почитаемых мест – необычные камни, каменные насыпи по аналогии с Укколой (3), выделяющиеся деревья, рощи и родники. Какой-то особый смысл в это не вкладывался, в планах было прочесать глинт от Гостилиц до Котлов. Выезд был спланирован «до травы» на конец апреля. Свободная охота, «стоун серфинг».

В наиболее интересной части глинта сохранились одни урочища, с опросами наша небольшая экспедиция тут «просела» – опрашивать было некого, а встреченные жители соседних деревень ничего интересного сообщить не могли. Хотя один из драйверов, из коренных местных, поделился информацией о колдунах, которые в старину, еще до войны, лечили при помощи небольших камней. 

Овраг с речушкой недалеко от Флоревиц.

Овраги… родники… Петровицкий валун… опять родники… руины мельницы…  снова овраги… опять родник…  Складывается впечатление, что по весне на глинте из под каждой кочки бьет родник, а то и два. 

В этом гигантском запоздалом сугробе есть что-то от ледникового периода.

Петровицкий валун, крупнейший камень на Ижорской возвышенности. В 2010 году, когда мы проводили серию наблюдений и сопоставлений по геомантике, этот камень был одной из выбранных экспериментальных площадок.  Проведенные наблюдения и сравнения с другими культовыми валунами, указывали, что с точки зрения геомантических представлений, вряд ли этот выразительный валун мог быть сакральным местом. В лучшем случае мифологическим. Впрочем, это не умаляет его выдающийся размер и значение ориентира, известное по летописям с 1500 года.

Ближе к вечеру, когда уже стало казаться, что главным плюсом прошедшего дня окажется прогулка на свежем воздухе, слева от дороги показался невысокий валун. Проверка его сюрпризов не предполагала, ну максимум, выбитый межевой крест, но подо мхом оказались чашечные углубления. Одно, потом второе, затем третье…  Неизвестный чашечник в неожиданном месте. Уже что-то интересное. Переходим к следующему полю. Снова невысокий валун. Смотрим. Снова чашки. 

Между полями у ручья, фиксируем еще не заросшую травой небольшую кучу булыжников. Похоже на культовую кучу чивирыукко (4).  Еще не так давно в водских землях такие кучи были почти у каждой деревни. Традиция их почитания уходит в глубокую древность. Считалось, что проходя мимо кучи необходимо оставить что-то в качестве приношения, иначе живущий в ней (или в месте, где куча) дух может наслать беду. К этим кучам ходили по ночам колдовать и за исцелением от недугов. Самая большая из таких куч, называлась Уккола и располагалась недалеко от д.Серебетта, возле нее праздновали Петров день, приносили молоко, творог, яйца. Эта куча была уничтожена в конце 18 века. Сейчас о почитаемых каменных кучах сохранились лишь отрывочные сведения, большая часть их ушла в небытие – заросла или была разрушена в 20 веке.  Находка этой кучи явилась чистой случайностью и везением – приди мы сюда через неделю две и выросшая трава полностью укроет эти камни. Это же относится и к чашечникам – летом эти невысокие камни полностью скроет трава. Неожиданная находка чашечников подсказывала, что тут явно что-то не то, что-то очень важное казалось близким и постоянно ускользающим от взгляда. Конечно, раньше уже были находки таких камней на Ижорском плато, но так чтобы сразу и подряд, словно по схеме. Необходимость продолжить поиски становилась очевидной как дважды два. 

Камни

Случайная находка чашечников, а к концу 2019 года их на глинте фиксировалось уже 9, неожиданно открыла целую страницу давно забытого прошлого (5). Так порой бывает, когда отправляешься в поисках одного невероятного, а находишь другое, не менее чудесное.  При этом самым невероятным и чудесным кажется то, что здесь, в населенных местах, давно исследованных археологами и этнографами, всего в 10 км от ЛАЭС, на самом виду в чистом поле оказались никому неизвестные памятники древней культуры. Обычное представление подсказывало, что чтобы найти что-то неизвестное, нужно ехать в места глухие и нехоженные, но тут…

Поверхность этого камня плотно покрыта слоем чашечных углублений (отмечены мелом), их здесь 41 шт., что всего на 1 чашку не дотягивает до рекордного камня с самым большим количеством чашек в Ленинградской области, расположенного в Ольховке. 

Информативным оказалось совпадение ареала новонайденных чашечников с ареалом недавно найденных археологами захоронений и отдельных находок эпохи Римского Железного века.  Сопоставив эти данные с эстонскими, становилось очевидным – речь идет об одной и той же культуре (в Эстонии её называют «культура тарандов»(6)), на данный момент самой древней из известных на Ижорском плато. Факты и сопоставления указывают на то что найденные камни являются древнейшими культовыми камнями в Ленинградской области. Даже на Карельском перешейке чашечники известной Ольховки датируются максимум эпохой Меровингов, что на полтысячи лет позже.  

Куммоловский чашечник не входит в число новых открытий, но отлично вписался в выявленную систему расположения подобных камней. Первый раз камень был обследован нами еще в 2007 году, этнограф Владимир Зернов тогда насчитал на нем 12 чашек. При более детальном осмотре в марте 2020 года общее количество чашек на камне фиксировалось в 16 штук (для наглядности чашки отмечены свечками).  Как отмечают латвийские исследователи культовых камней Я. Цепитис и Л. Якубенока, «даже один и тот же человек, исследуя камень при открытии и потом повторно, может указать разное число ямок». Но это особенность не столько самих чашечников, сколько нашего восприятия и освещения.

Найденные камни являются единственными визуально выразительными памятниками эпохи Римского Железного века на Ижорской возвышенности, поскольку могильники того времени были грунтовыми, без выразительных надземных конструкций. Эта культура ушла в небытие задолго до того как сюда стали заходить викинги и славяне. То есть речь идет 100% языческих памятниках, вероятно, культового значения. Но что это мог быть за культ? Эстонские исследователи в целом не подтверждают культовое значение чашечников, хотя в ряде случаев оно и прослеживается. Ответ на этот вопрос можно попытаться найти, изучив контекст найденных памятников. На их древность указывает и то, что для выбивания чашек выбирались валуны рапакиви, красные граниты с непрочной поверхностью. Это указывает на технологические ограничения, похоже, что у носителей чашечной традиции не было качественных инструментов для работы с более прочными валунами. Но при этом выбирались не все валуны рапакиви, а лишь те, что на стояли на полях, причем невысокие.

Да, самые крупные валуны в пределах глинта – Петровицкий, Копорский, Русич, они не трогали. Этот факт прекрасно иллюстрирует ложность распространенного стереотипа о том, что любой самый большой валун был почитаемым. Наивно считать наших языческих предков идиотами, готовыми без разбора молится всем пням да каменьям, лишь бы покрупнее. В реальности все выходит совсем не так. Большинство выявленных чашечников оказываются не выше 1 м. Самый высокий, напоминающий менгир с чашками на вершине, высотой 1.7м. Все камни человекоразмерны и чашки выбивались на местах, где человеку удобно до них дотянуться (7).

В пользу глубокой древности этих камней, как и в Прибалтике, может указывать полное отсутствие упоминаний о них в фольклоре. В этой местности есть рассказы о камнях-следовиках, прочих камнях с которыми что-то связывалось, но про чашечники ни слова. Есть лишь пара смутных намеков. Так, в одном случае упоминаются в перечне камней со знаками в Копорском приходе некие камни с изображениями ложек. Для крестьянина 19 века, не знакомого с чашками для кофе, чашечные углубления, скорее всего, будут напоминать именно деревянные ложки. В другой легенде упоминаются великаны, кидавшие камни в Копорскую крепость. Несмотря на то, что чашки и здесь прямо не упоминаются, в эстонском фольклоре часто чашки сравнивают именно с отпечатками пальцев великанов, которые бросали камни. 

Расположение чашечников на полях явно указывает на земледельческий характер их значения. На данный момент существует две наиболее правдоподобные гипотезы о назначении чашечников – культ плодородия и культ предков. На мой взгляд, одно здесь может не исключать другое – почему бы древним земледельцам не почитать предков на своих полях? Например, не вижу ничего невероятного, если у ушедших предков могли просить хорошего урожая и погоды, причем не на могильнике, а там где это было востребовано живыми – на полях. Если в пользу плодородия говорит расположение камней на полях, то в пользу культа предков может указывать тяготение чашек к северной возвышенной части  валунов. Север имел особое значение и у многих архаичных народов связывался с царством мертвых, даже в более поздних средневековых курганах прослеживается ориентация захоронений на север. Любопытным моментом является то что выявленные чашечники располагаются по одному на поле, ни на одном поле не встречено два камня рядом. Поля при этом разделены оврагами, ручьями и т.д. В целом эта раскладка по расположению соответствует современной карте деревень и урочищ, причем деревни здесь древние, упоминаются еще под 1500 годом.

Этот камень был открыт осенью 2019 года. На нем, как и на двух его соседях, видны повреждения (выделено красным) в месте расположения чашек (отмечены белыми кружками). 

Но почему эти камни тяготеют к глинту? Почему древнейшие, вероятно первые, земледельцы на этой земле выбрали глинт? Ответы на эти вопросы дает осмотр местности. Здесь, у края глинта, наиболее тонкий слой почвы и практически сразу проступает известняк. В таких условиях вряд ли можно предположить заросли деревьев – корням просто сложно было зацепиться, скорее всего, эти поля были реликтовыми или со слабой растительностью. С другой стороны эти места не были обводненными, расположенные южнее болота разгружались подземными потоками, выходящими с глинта многочисленными родниками. Логика выбора предельно проста: в меру сухие готовые поля, не нуждающиеся в выкорчевке леса. Идеальные места для ранних земледельцев. Естественно, мы приложили немало усилий к поиску чашечников ближе к Петербургу, ведь крайние находки Римского времени были сделаны у Дятлиц. Обнаружение чашечников вблизи Петербурга позволило бы точнее очертить распространение этой древней культуры. Но, увы, на момент написания этих строк, осмотр местности от Гостилиц до Ропши не дал каких-либо результатов. 

Впрочем, помимо ответов, новые чашечники задали и вопросы. На нескольких валунах были зафиксированы следы повреждений поверхности как раз в месте расположения чашек, т.е. часть чашек была просто сбита. При этом чашки сбивались не все, видимо тот, кто это делал, посчитал, что и так сойдет. Тут возникает вопрос: кто и когда это мог сделать? Теоретически это могло быть сделано в середине 16 века, при миссии священника Ильи, разрушавшего языческие культовые места в Водской пятине по слову архиепископа Макария  - «скверные молбища, камение и древеса, везде разоряти». Это могло быть сделано шведами в 1680-х гг., во времена лютеранской миссии Гезелиуса, от которой местное население разбегалось по лесам. А могло и в 1730-40-х, когда в этих краях произошел очередной приступ начальственного рвения по части борьбы с пережитками. 

Еще одна загадка, валун с полностью сбитой верхней частью. Были ли на нем чашки либо иные изображения? Следы войны или неудачной попытки расколоть камень на стройматериалы в 19 веке? 

Каждый из этих вариантов возможен, но любой из них ставит вопрос  о сохранении культа в той или иной форме до Позднего Средневековья, что с другой стороны немного противоречит данным о древности этих камней. Опять же, почему тогда нет фольклорных указаний, ведь глубина народной памяти охватывает и «шведское время», т.е. доходит до Позднего Средневековья? Или культ древнейших земледельцев могли перенять более поздние вожане, ижоры и славяне, живущие в тех же условиях, и он мог просуществовать вплоть до 16 века?

Возможно, именно это предположение может оказаться ближе к истине, ведь смена населения в шведское время и в Северную Войну действительно могла полностью уничтожить целый пласт фольклора и местных верований. Если данное предположение окажется верным, то тогда расколы на чашечниках будут первым документальным свидетельством миссии священника Ильи на землях бывшей Водской пятины, о которой упоминается в грамоте Макария.  Однако и эта версия оставляет вопросы. Почему камни кололи только с одной стороны от Копорья, а с другой, даже самые приметные, нет? Или мы просто открыли еще не все? Ведь всего за год до описываемых событий мной был  опубликовал максимально полный каталог чашечных камней Ленинградской области (8), который сейчас мгновенно стал устаревшим и далеко не полным. Похоже, мы еще вернемся на глинт, и вернемся не раз, так что до свиданья Горщина, но не прощай! (9)

***
Я не случайно в начале этого повествования упомянул, что на Ижорской возвышенности с глинта лучше всего видно даль, действительно, стоя на этом древнем уступе самое время взглянуть на перспективы. Несомненно, столь странное природное образование, следы живших тут издревле людей, как и современный фольклор, все это необходимо изучать. Нет никаких сомнений в том, что новые находки и неожиданные открытия тут не за горами, ведь глинт это место, с которого  лучше всего видно даль. 

Осенний вид с глинта недалеко от урочища Дедова гора.

Ссылки:

1. Грамота Макария: http://www.kirjazh.spb.ru/biblio/pizv_let/pizv_l4.htm 
2. Хауккавуори:  https://www.youtube.com/watch?v=XWb8XpTxxYQ 
3. Уккола:  http://www.gvw-rggu.narod.ru/section/section3/stati2012/mizin.htm 
4. Чивирыукко:  http://piter.kosmopoisk.org/otchet21.htm 
5. Чашечники:  http://piter.kosmopoisk.org/otchet20.htm 
6. Культура тарандов:  https://ru.wikipedia.org/wiki/Культура_каменных_могильников 
7. Видеозарисовка - чашечники:  https://www.youtube.com/watch?v=Chtygun1pqU 
8. Культовые камни Восточной Европы: http://humak.ru/культовые-камни-
восточной-европы-бел/ 
9. Видеозарисовка - глинт: https://www.youtube.com/watch?v=DtiAlOmhgdo

Вячеслав Мизин, Санкт Петербург, 2020